Вестник КАСУ – Международно-правовое регулирование инвестиционной деятельности в Республике Казахстан

Правовые аспекты инвестиционных договоров

В Республике Казахстан для всех инвестиций установлен единый национальный режим, однако определенные различия в правовом положении иностранных и отечественных инвестиций все же существуют – на них обращает ваше внимание Директор АЮ «Әділет» Каспийского общественного университета, к.ю.н Э.М. Омурчиева

Инвестиционный контракт по своей юридической природе является гражданско-правовым, поэтому отношения между сторонами этого договора строятся на основе равенства сторон.

Следует также отметить то, что в соответствии с Законом РК «Об инвестициях» содержит понятие контракт – договор на осуществление инвестиций, предусматривающий инвестиционные преференции. Данный Закон предусматривает порядок предоставления инвестиционных преференций, условия предоставления инвестиционных преференций, требования к заявке на предоставление инвестиционных преференций, заключение контракта, контроль за соблюдением условий контрактов и условия расторжения контракта[1]. Мороз С.П. в своей работе пишет, что данный контракт, заключаемый с Комитетом по инвестициям, в соответствии с которым предоставляются инвестиционные преференции, не может быть признан договором, поскольку он содержит только отдельные элементы договора и по своей сути является односторонним решением компетентного государственного органа[2]. Это утверждение автора позволяет решить путаницу, которая возникла в связи с положениями Закона РК «Об инвестициях» предоставлении преференций. Фактически такой «договор» представляет собой односторонний административный акт, который выносится государственным органом.

Как правило, государство выступает стороной инвестиционного контракта в договорах в сфере недропользования. Например, концессионный договор – это тот случай, когда государство всегда является стороной этого контракта, поскольку в данном случае происходит передача во временное владение и пользованиеобъектов государственной собственности.

Контракт на недропользование представляет собой договор между компетентным органом и физическим или юридическим лицом (лицами) на проведение разведки, добычи, совмещенной разведки и добычи либо строительство и (или) эксплуатацию подземных сооружений, не связанных с разведкой и (или) добычей, составленный в соответствии с законодательными актами РК, действовавшими на момент заключения контракта. Как указывает Мороз С.П., одной из сторон контракта на недропользование всегда выступает государство в лице своих органов[3]. М.К. Сулейменов также утверждает, что государство в контрактах на недропользование выступает на равных началах с недропользователем. Это означает, что в таких отношениях на государство распространяется режим юридического лица. Также ученый отмечает, что особенностью данных контрактов можно назвать и то, что государство, являясь стороной контракта, при его исполнении осуществляет через уполномоченные органы контрольные функции, но не в качестве участника договора, а в качестве субъекта публичной власти[4].

Необходимо также сказать, что в Законе РК «О недрах и недропользовании» содержится норма, которая гласит, что заключение, исполнение, изменение или прекращение контракта производятся в соответствии с настоящим Законом и гражданским законодательством РК[5].

В свою очередь в соответствии со ст. 111 ГК РК выступает в отношениях, регулируемых гражданским законодательством, на равных началах с иными участниками этих отношений. От имени РК могут своими действиями приобретать и осуществлять имущественные и личные неимущественные права и обязанности, выступать в суде органы государственной власти и управления РК в рамках их компетенции, установленной законодательными актами, положениями или иными актами, определяющими статус этих органов. В случаях и в порядке, предусмотренных законодательством, по специальному поручению РК от ее имени могут выступать иные государственные органы, юридические лица и граждане[6].

Следует отметить, что это положение о равенстве сторон фактически нарушается. Эту позицию теоретически обосновывает профессор С.З. Зиманов.

Гражданскому праву РК известен такой субъект как национальная компания (далее – НК). Поэтому еще одним вопросом, заслуживающим внимания, является участие этого специфического субъекта в инвестиционных отношениях.

В Казахстане сложилась такая практика, что, как правило, в таких контрактах от имени государства выступает именно НК, которая занимается не только коммерческой деятельностью, но и осуществляет контроль за исполнением условий контрактов в сфере недропользования.

В казахстанской литературе пишут, при этом сложном, запутанном, правовом статусе деятельность НК все еще не имеет достаточной законодательной базы[7].

По Закону «О недрах и недропользовании» НК по недропользованию – созданное по решению Правительства акционерное общество, единственным акционером которого является государство или национальный холдинг, осуществляющее деятельность в определенных сферах недропользования на условиях, установленных законодательством РК. Понятие НК также содержит и Закон РК «О нефти»: НК по проведению нефтяных операций (далее – национальная компания) – созданное по решению Правительства акционерное общество, единственным акционером которого является национальный холдинг, осуществляющее нефтяные операции на условиях, установленных вышеуказанным Законом[8].

Анализ действующего законодательства РК о НК позволяет сделать вывод, что общие положения об этом субъекте отсутствуют, не ясно, каким образом строятся отношения НК с государством, вступает ли НК в инвестиционные правоотношения от своего имени либо от имени государства. Исследуя НК, М.К. Сулейменовым также были поставлены такие вопросы, автор считает, что нужно четко установить также какие права и обязанности приобретает НК, а какие – непосредственно государство; кто, перед кем, в каком порядке, в каком объеме несет ответственность за нарушение этих договоров[9].

Следует отметить, что в настоящее время в Казахстане разработан проект Закона «О недрах и недропользовании», в ст. 12 «Преимущественные права РК в сфере недропользования» которого содержится о преимущественном перед другими лицами праве на приобретение полезных ископаемых, в п. 2 – о приоритетном праве на приобретение права недропользования иди доли участия (пакета акций) в юридическом лице, обладающем правом недропользования.

В данном случае происходит смешение двух понятий: «преимущественное право» и «приоритетное право». В итоге получается, что преимущественные права РК делятся на преимущественное право и приоритетное право. Проф. М.К. Сулейменов отмечает, что из такой каши понятий вытекает также попытка привязать приоритетное право к преимущественному праву покупки доли товарищества с огрнаиченной ответственностью[10].

Приоритетное право государства закреплено нормами публичного права, это не субъективное гражданское право, государство, таким образом, обладает правом вторгаться в гражданско-правовые отношения. Продавец ограничен в своем праве продать долю в ТОО или право недропользования тому, кому он хочет, но не может это сделать, поскольку действует норма о приоритетном праве на покупку государства.

Также преимущественным правом государство обладает и на приобретение полезных ископаемых недропользователя.

В ст. 13 проекта закреплено, что в случае намерения лица, обладающего правом недропользования, произвести отчуждение права недропользователя (его части) и (или) связанного с им объекта, государство через национальную компанию или уполномоченный государственный орган обладает приоритетным правом приобретения права недропользования (его части) и (или) связанного с ним объекта.

Возникает вопрос: если согласно Конституции РК Правительство и иные государственные органы выступают от имени государства в пределах делегированных полномочий, то каким образом национальная компания может выступать от имени РК при осуществлении публичных функций?

Для проведения операций по недропользованию применяются такие виды контрактов, как 1) о разделе продукции (продакшн шеринг); 2) о концессии; 3) о подряде и возмездном оказании услуг (сервисный контракт); 4) о совместной деятельности (с образованием и без образования юридического лица) и иные виды контрактов.

Необходимо сказать, что в проекте Закона РК «О недрах и недропользовании» вообще отказались от деления контрактов (соглашение о разделе продукции (далее – СРП), о подряде и т.д.) Не определена правовая природа контракта. Но отмена Закона о СРП не влечет отмены СРП.

Мы согласны с мнением проф. М.К. Сулейменова, как бы не называли контракт, по своей правовой природе он может и должен быть отнесен к определенному типу контракта. Обозначение в самом названии конкретного контракта его типа означает применение к нему того или иного правового режима: существенных условий договора, основных прав и обязанностей сторон и т.д. Установление для контрактов на недропользование ясного и понятного законодательного режима существенно облегчает недропользователю выход на внешний рынок, в частности, возможность привлечения займов (обеспечения финансирования) и инвестиций. При этом учный выделяет следующиую классификацию контрактов:

1. арендного типа, к которому относятся:

1) концессионные контракты и

2) контракты на строительство и эксплуатацию различных подземных сооружений;

2. порядного типа, к которому относятся:

1) контракт поряда на геологическое изучение недр;

2) контракт (соглашение) о разделе продукции;

3) сервисный контракт[11].

Закон РК «О недрах и недропользовании» содержит весьма пространные положения об ответственности сторон контракта за неисполнение либо ненадлежащее исполнение своих обязательств. Так, п. 7 ст. 44 предусматривает, что за неисполнение недропользователем принятых им при заключении контракта обязательств, в том числе по казахстанскому содержанию, влечет применение штрафов и пени, определенных в контракте. Также ст. 71-I гласит, лица, виновные в нарушении законодательства РК о недрах и недропользовании, несут ответственность в соответствии с законами РК[12]. Тоже самое можно сказать и про положения, содержащиеся в Законе РК «О концессиях» и Законе РК «О соглашениях (контрактах) о разделе продукции при проведении нефтяных операций на море». Таким образом, эти нормативные правовые акты содержат отсылочные нормы об ответственности сторон.

В Закон о недрах были внесены изменения, которые предусматривают одностороннее расторжение контракта и односторонний отказ государства от контракта.

В продолжение рассматриваемой темы, можно сказать, что одним из случаев, когда государство может выступать в качестве стороны инвестиционного контракта, является договор государственного займа, в котором оно всегда выступает в качестве заемщика. Договор государственного займа заключается путем приобретения заимодателем выпущенных государственных облигаций, а также иных государственных ценных бумаг (документарных или бездокументарных), удостоверяющих право заимодателя на получение от заемщика предоставленных ему взаймы денег или, в зависимости от условий займа, иного имущественного эквивалента, установленного вознаграждения либо иных имущественных прав в сроки, предусмотренные условиями выпуска в обращение данного займа.

В силу прямого указания ГК по своим обязательствам, вытекающим из договора государственного займа, заемщик отвечает имуществом государственной казны.

Следует также рассмотреть аспект, являются ли договоры с органами местного самоуправления или другими территориальными подразделениями государства договорами с государством.

Отвечая на этот вопрос, обратимся к гражданскому законодательству. Необходимо отметить, что гражданское законодательство не исключает такие случаи, когда территориальные подразделения могут выступать в инвестиционных контрактах от имени государства. Так, согласно п. 3 ст. 112 ГК РК в случаях, определенных законодательством, административно-территориальная единица может выступать в гражданских правоотношениях от имени государства. В систему административно-территориального устройства РК входят административно-территориальные единицы: аул (село), поселок, аульный (сельский) округ, район в городе, город, район, область. На административно-территориальную единицу и ее органы распространяются положения ГК об участии соответственно государства и его органов в отношениях, регулируемых гражданским законодательством, если иное не вытекает из законодательства[13].

Так, в ст. 9 Закона «О недрах и недропользовании» предусматривается, что областные (города республиканского значения, столицы) исполнительные органы заключают, регистрируют и исполняют контракты на разведку, добычу и на совмещенную разведку и добычу общераспространенных полезных ископаемых. Областной (города республиканского значения, столицы) акимат входит в единую систему исполнительных органов РК, обеспечивает проведение общегосударственной политики исполнительной власти в сочетании с интересами и потребностями развития соответствующей территории[14].

На основании ст. 113 ГК РК отвечает по своим обязательствам имуществом государственной казны, а административно-территориальная единица отвечает по своим обязательствам имуществом местной казны П. 2 этой же статьи гласит, что РК и административно-территориальная единица не отвечают по обязательствам друг друга, а также по обязательствам граждан и юридических лиц, а граждане и юридические лица не отвечают по обязательствам РК и административно-территориальной единицы, кроме случаев, предусмотренных ГК и законодательными актами[15].

В соответствии со ст. 89 Конституции РК признается местное самоуправление, обеспечивающее самостоятельное решение населением вопросов местного значения. Также в Основном Законе РК содержится, что органам местного самоуправления в соответствии с законом может делегироваться осуществление государственных функций[16], но в инвестиционный контракт от имени государства органы местного самоуправления не могут.

В РК также государственные предприятия не могут выступать от имени государства как в инвестиционных контрактах, так и при осуществлении хозяйственной деятельности вообще.

На вопрос: когда «возникает» инвестиция, казахстанское законодательство точного ответа не дает, общие положения также не предусмотрены, анализ ДИС о поощрении и взаимной защите инвестиций, заключенных Казахстаном с рядом стран, позволяет также сделать вывод, что вопросы, связанные с началом инвестиций, не урегулированы.

На наш взгляд, для того, чтобы ответить на этот вопрос, необходимо четко указать, что инвестиция должна иметь четкую направленность на получение дохода, поскольку приобретение любого имущества в частную собственность, например, покупка недвижимого имущества для собственных нужд инвестора, инвестицией считаться не может. Инвестор всегда стремится максимально снизить риски, но всегда нужно учитывать, что при вложении инвестиций инвестор преследует цель извлечения прибыли.

Как правило, начало инвестиций можно связывать с моментом заключения договора или началом фактических действий. Если имеет место заключенный контракт, то те затраты, которые понес инвестор до заключения договора, не возмещаются. Как правило, разумнее оформить эти правоотношения надлежащим образом, то есть заключением инвестиционного контракта.

Также можно учитывать, по нашему мнению, и форму инвестирования.

В случаях, когда вложение материальных средств происходит в форме финансового лизинга, то однозначно началом инвестиций считается момент заключения одноименного договора.

Если материальные и нематериальные ценности вкладываются в уставной капитал юридического лица, в частности, казахстанского товарищества с ограниченной ответственностью, то в таком случае в литературе содержится, такое юридическое лицо становится инвестором со дня перечисления соответствующей суммы или передачи товариществу иного имущества, хотя бы надлежащее оформление изменений в составе участников ТОО было оформлено позже[17]. М.К. Сулейменов также отмечает, что при фактическом вложении средств в экономику в качестве инвестиций до окончательного оформления инвестиционных действий началом инвестиций следует считать день фактических капиталовложений[18].

В случаях, когда инвестор создает юридическое лицо, принадлежащее ему на 100%, а также предприятия с иностранным участием, то моментом, с которого подобные вложения могут считаться инвестициями, на наш взгляд, можно признать момент государственной регистрации юридического лица.

Если имеет место покупка ценных бумаг, то, по нашему мнению, таковыми они могут считаться с момента оплаты их стоимости.

На вопрос, возможно ли при возникновении спора требовать возмещения затрат, даже если инвестиция еще не осуществлена, то в законодательстве РК отсутствует нормы, прямо предусматривающие такие случаи, но в п. 4 ст. 7 Закона РК «О концессиях» содержится, что государством может предоставляться компенсация инвестиционных затрат концессионера в соответствии с бюджетным законодательством, то есть такая возможность теоретически существует, скорее всего будет иметь место административный акт.

В продолжение рассматриваемой темы необходимо затронуть вопрос о том, возможно ли осуществление инвестиций без заключения договора или образования юридического лица. По нашему мнению, однозначно без образования юридического лица – да, но без заключения договора не может. Это подтверждается тем, что в ряде ДИС существует положение, которое предусматривает, что в качестве инвестора помимо юридических лиц могут выступать и прочие объединения с правом юридического лица или без него, учрежденное в соответствии с законодательством любой из Договаривающихся Сторон, имеющее свое местонахождение на ее территории и осуществляющее инвестицию на территорию другой Договаривающейся Стороны. Такие положения содержатся в ДИС, заключенных РК с Кыргызстаном, Латвией и др. Также следует отметить, что осуществление инвестиций возможно без образования юридического лица в случаях, когда стороны заключают договор о совместной деятельности, что еще раз подтверждает то, что без заключения договора осуществление инвестиционной деятельности невозможно.

Применимое право означает, право какой страны будет применяться к отношениям по инвестициям: Казахстана, страны инвестора или какой-либо третей страны. Как правило, при заключении договора стороны по своему усмотрению решают правом какого государства они будут руководствоваться в случае возникновения спора. Мы уже отмечали, что инвестиционные контракты по своей природе являются гражданско-правовыми, следовательно было логичным применять принцип автономии воли, тем самым дать возможность сторонам самим выбрать применимое право.

М.К. Сулейменов считает, что поскольку инвестиции вкладываются в Казахстан, то к отношениям, связанными с ними, должно применяться, как правило, право РК[19].

Однако это не всегда имеет место. Так, Законом «О соглашениях (контрактах) о разделе продукции при проведении нефтяных операций на море» предусмотрено, что к отношениям по проведению совмещенной разведки и добычи или добычи нефти на условиях раздела продукции применяется исключительно право РК. Также Закон РК «О нефти» в ст. 53-1 «Применимое право» содержит: 1. К отношениям по проведению нефтяных операций, осуществляемых на территории РК, а также нефтяным операциям на море применяется исключительно право РК. 2. В контрактах, заключаемых с компетентным органом, не могут устанавливаться условия о применении иностранного права. 3. К отношениям по проведению нефтяных операций на море по разведке и добыче, совмещенной разведке и добыче, проводимым на приграничных месторождениях, может применяться право противолежащего или смежного Республике Казахстан государства, если это прямо предусмотрено международным договором РК.

Приведем следующий пример, в ДИС между Правительством РК и Правительством Республики Индия о поощрении и взаимной защите инвестиций предусмотрено, что кроме случаев, когда в настоящем Соглашении предусмотрено иное, все инвестиции регулируются законодательством, действующим на территории Договаривающейся Стороны, в которой такие инвестиции осуществлены. То есть оговорки о применимом праве могут быть предусмотрены и в ДИС.

Таким образом, можно сделать вывод, что анализ проблемы выбора права в сфере иностранных инвестиций, осуществляемыми субъектами частно-правовых отношений имеют свою специфику, возможно, это объясняется тем разнообразием возникающих отношений, а также стратегическим характером объектов, по поводу которых заключаются инвестиционные контракты, главным образом это касается недр. В конечном итоге применение коллизионного метода к этим правоотношениям обуславливается применением норм как национального права, так и международного права. Это объяснятся тем, что ситуация, при которой одно государство имело бы возможность осуществлять свои полномочия, которые вытекают из принципа территориальной юрисдикции и касаются предпринимательской деятельности, осуществляемой на территории другого государства, просто не допустима.

В РК окончательно решен вопрос по поводу применимого права в отношении нефтяных операций, то есть какие-либо оговорки в этих случаях не допускаются, поэтому и в случаях обращения в международный арбитраж, на наш взгляд, такая категория споров будет решаться в соответствии с законодательством РК, тем более, если это также будет предусматриваться ДИС, как это имеет место в Соглашении между Правительством РК и Правительством Республики Индия о поощрении и взаимной защите инвестиций.

С правовой точки зрения главная проблема обеспечения благоприятного инвестиционного климата состоит в стабильности правового регулирования, что предполагает законодательное закрепление определенных гарантий для иностранных инвесторов, вкладывающих свои материальные и нематериальные ценности в экономику страны. Это, прежде всего, гарантии от ухудшения условий хозяйствования, на основе которых осуществлялся приток иностранных инвестиций. Речь идет об установлении определенного срока, в течение которого действует запрет на такого рода законодательные изменения. Не следует особо доказывать: иностранный инвестор хочет иметь гарантию, что условия инвестирования не изменятся в дальнейшем. Он должен быть уверен в том, что любые изменения в законодательстве не ухудшат коммерческие результаты его деятельности как инвестора, на достижение которых он рассчитывал.

Стабилизационная оговорка – это принцип защиты для иностранного инвестора и коммерческой организации с иностранными инвестициями от ужесточения национального законодательства, подразумевающее сохранение правового режима в случае неблагоприятного изменения законодательства.

Необходимо отметить, что в действующем Законе РК «Об инвестициях» отсутствует гарантия от изменений законодательства, что конечно же не является положительной стороной данного Закона. Однако, п. 3 ст. 4 указанного Закона гласит, что РК гарантирует стабильность условий договоров, заключенных между инвесторами и государственными органами РК, за исключением случаев, когда изменения в договоры вносятся по соглашению сторон.

Настоящие гарантии не распространяются на: 1) изменения в законодательстве РК и (или) вступление в силу и (или) изменения международных договоров РК, которыми изменяются порядок и условия импорта, производства, реализации подакцизных товаров; 2) изменения и дополнения, которые вносятся в законодательные акты РК в целях обеспечения национальной и экологической безопасности, здравоохранения и нравственности.

То есть такая гарантия является весьма шаткой и не стабильной для инвесторов, поскольку это позволяет Республике вносить практически любые изменения в законодательство, оправдывая это теми целями, изложенными в пп. 2 п. 3 ст. 4 Закона.

Изучая Закон РК «О соглашениях (контрактах) о разделе продукции при проведении нефтяных операций на море», то в п. 2 ст. 25 содержится, что в случае если в течение срока действия соглашения о разделе продукции законодательством РК будут установлены нормы, ухудшающие или улучшающие коммерческие результаты деятельности подрядчика в рамках соглашения о разделе продукции, в соглашение о разделе продукции вносятся изменения, обеспечивающие подрядчику коммерческие результаты, которые могли быть им получены при применении законодательства РК, действовавшего на момент заключения соглашения о разделе продукции. Порядок внесения таких изменений определяется соглашением о разделе продукции.

Указанное положение об изменении условий соглашения о разделе продукции не применяется в случае, если законодательством РК вносятся изменения в стандарты (нормы, правила) по безопасному ведению работ, охране недр, окружающей среды и здоровья населения, в том числе в целях приведения их в соответствие с аналогичными стандартами (нормами, правилами), принятыми в международной практике. И снова повторяется норма, изложенная в п. 3 ст. 4 Закона РК «Об инвестициях».

Но почему-то такие условия стабильности контрактов предусмотрены лишь в Законе РК «О соглашениях (контрактах) о разделе продукции при проведении нефтяных операций на море», безусловно, в Законе РК «О концессиях» такой нормы нет. По нашему мнению, эти гарантии должны касаться всех видов инвестиционных контрактов по недропользованию.

Мы не считаем, что оговорка изменения условий инвестиционного договора в целях обеспечения имущественных интересов инвестора при изменении законодательства является более гибким инструментом по защите интересов инвестора, без сомнений, это позволяет сторонам соглашения по своему взаимному согласию преодолеть трудности, связанные с принятием ухудшающих изменений в законодательство. Но если речь идет об изменениях, улучшающих положение инвесторов, то в любом случае будут действовать те нормы, которые действовали на момент заключения инвестиционного контракта. Эта оговорка имеет общий характер с «дедушкиной» оговоркой, но стабилизационная оговорка является, на наш взгляд, более надежным инструментом.

Что же касается свободы выбора в публичных правоотношениях, то здесь Казахстан выражает свою позицию самым определенным образом. В частности, согласно п. 2-2 ст. 42 Закона РК «О недрах и недропользовании» условия налогообложения устанавливаются в соответствии с налоговым законодательством РК. То есть в данном случае свободы выбора применимого права в РК не предусмотрено, напротив, здесь существует императивная норма, в соответствии с которой применяется в таких правоотношениях законодательство РК.

Каждое государство сам выбирает для иностранных инвесторов той или иной режим, может быть предоставлен национальный режим или режим наибольшего благоприятствования. В настоящее время в РК действующим законодательством не проводится различий между иностранными и отечественными инвестициями, и потому для инвестиций установлен единый национальный режим, соответственно для Казахстана не актуально деление инвесторов на иностранных и национальных.

Вообще при рассмотрении этого аспекта инвестиционной деятельности, следует уточнить, что понятие «правовой режим» применим в данном конкретном случае в отношении не инвесторов, а скорее инвестиций. В свою очередь инвесторы наделены правовым статусом.

Для того, чтобы отразить проблемы широкого и ограничительного толкования действия принципа режима наибольшего благоприятствования, необходимо установить понятие этого принципа.

Режим наибольшего благоприятствования означает, что иностранным инвестициям предоставляется режим не менее благоприятный, чем тот, который предоставляется или будет предоставляться в будущем тем инвестициям, которые будут осуществлены гражданами и юридическими лицами любого третьего государства. То есть условия предоставляются не худшие, чем другим иностранным субъектам. М.К. Сулейменов утверждает, что название режим наибольшего благоприятствования не должно вводить в заблуждение. Он не распространяется на предоставление правомерно применяемых особых, льготных, более благоприятных условий. Этот режим не означает, что субъектам данной страны предоставляется большее благоприятствование, чем субъектам других стран[20]. В этом мнении мы солидарны с ученым, поэтому нельзя трактовать это понятие широко, исход из названия этого принципа.

Таким образом, режим наибольшего благоприятствования не означает для инвестиций, осуществляемыми субъектами отдельно взятого государства каких-либо особых льгот и привилегий, а предусматривает лишь равный с хозяйствующими субъектами отдельных государств правовой статус, то есть недискриминационный статус.

В казахстанской литературе отмечается, что в настоящее время, несмотря на уравнивание в правовом положении иностранных и национальных инвесторов, определенные различия остаются. Тем более что эти различия обусловлены изначально не правовым режимом инвестиций, а принадлежностью их национальному или иностранному инвестору. Иными словами, есть и будут различия между иностранной частной собственностью и частной собственностью физических и юридических лиц РК[21].

Безусловно, такие различия есть. Например, Законом «О государственной регистрации юридических лиц и учетной регистрации филиалов и представительств» предусмотрен свой порядок регистрации для юридических лиц с иностранным участием.

Таким образом, несмотря на то, что для всех инвестиций установлен в РК единый национальный режим, однако определенные различия в правовом положении иностранных и отечественных инвестиций все же существуют.